История возникновения терроризма

Термин «терроризм» поначалу не был известен в современном понимании. По сути, именно терроризм в первобытных обществах служил целям захвата скота, а позднее являлся частью военных действий или практиковался какой-либо организацией. «Такой, например, была еврейская организация «Сикарии», совершившая серию убийств, поджогов, актов насилия и вандализма против римлян в Палестине в конце I в. до н. э. Эти еврейские отряды осуществляли свою деятельность более семидесяти лет. Сюда же можно отнести практику части западных и восточных формирований, направленную против церкви, отдельных категорий мусульман, против государства и общества. Смертоносные миссии «хашишинов» (представителей ислама), которые боролись с крестоносцами, борьба суннитов в Персии и Сирии с одиннадцатого по тринадцатый века доказали, что терроризм может быть достаточно привлекательным и эффективным средством достижения поставленной цели, даже если при этом используется совершенно примитивное оружие вроде кинжалов или коротких мечей».

В последующем террористические акты использовались государствами для завоевания морского господства. Неким подобием терроризма стало пиратство. История XVI-XVII веков изобилует рассказами о знаменитых морских пиратах, часть из которых состояла на службе у государств, королей, премьер-министров. С помощью пиратов пополняли казну, и если одно государство приговаривало кого-то из них к повешению, то другое брало его под свою опеку. Это приводило к тому, что морское пиратство становилось узаконенной деятельностью, вариантом государственного террора, когда одна страна без объявления войны проводила террористические акты против кораблей другой. Наиболее активно террористические акты стали проводиться в XVIII веке. Первый массовый террористический акт был связан с Великой французской революцией (1793-1794 гг.) – так называемым «царством террора». Реакция шла как сверху, так и снизу, и весь этот период являлся цепью террористических актов, как против внешнего врага, так и внутри страны. Большего количества казней, убийств за столь короткий промежуток времени в тот период история не знала.

Борьба с западным колониализмом в ряде азиатских и африканских стран, распространение коммунистического движения, две мировые войны положили начало некоторым освободительным движениям и реваншистским организациям, практика некоторых их них переросла в террористическую деятельность из-за неравенства противостоящих сил. Всем хорошо известно, что терроризм не привязан к определенной национальной основе или религии. Он направлен против существующей власти, во имя изменения ее позиций в отношении определенных проблем, как это имело место на Ближнем Востоке: регион стал полем борьбы между двумя величайшими силами – США и СССР. Велик ущерб, нанесенный палестинцам в результате войн 1947, 1948, 1956, 1967 и 1973 гг. Мировая история накопила немало подобных примеров за время существования терроризма, но давайте обратимся к российскому аспекту этой проблемы.

«В России первые попытки правового определения терроризма по содержанию проявлений относятся к XVI в., когда формировалось понятие «хитрость» (аналог «прямого умысла» в современном праве). Этот термин, весьма широко использовавшийся Судебником 1550 г., трансформировался в течение столетия в «умышление», которое в Соборном Уложении 1649 г. представлено в трех формах: умышление статей на убийства; воровской умысел (совершение наиболее тяжких общеуголовных преступлений организованными преступными группами); государственные преступления и посягательства против государя (умышление на его здоровье, завладение государством, поджог города и др.)».

Естественно, что в средневековье не могло быть и речи о криминализации актов террора, осуществляемых самим царем в отношении собственного народа. Так, на фоне безмерного превознесения монархической власти явно террористические по своей сути методы правления Ивана IV в 1565-1584 гг. не могли рассматриваться как противоправные. В 1565 г. он образовал дотоле неизвестное в России государственное учреждение – опричнину, основной целью которой были строго продуманная и беспощадная борьба с боярством и замена последнего на дворянство – более надежную опору царского режима. Опричники зачастую злоупотребляли царским доверием, и это приводило к массовым репрессиям. Сам термин «опричнина» стал в русском языке нарицательным. Датой начала в России эры антигосударственного терроризма принято считать 4 апреля 1866 г., дата выстрела Д. Карамазова в Александра II. В среде российских революционеров все активнее утверждалась мысль о том, что страну можно привести к обществу социальной справедливости только через террор. Доказательством справедливости данного утверждения служит оправдательный приговор, вынесенный судом присяжных народнице В. Засулич, стрелявшей 24 января 1878 г. в градоначальника Ф.Ф. Трепова и тяжело ранившей его.

Формирование терроризма в России как массового и системного явления, представляющего серьезную угрозу национальной безопасности, относится к последней четверти XIX в. В историко-правовой литературе оно неизменно связывается с ростом в стране в данный период радикальных настроений в среде русской интеллигенции и расколом последней на фракции с выделением экстремистского по своей политической платформе крыла, оформившегося впоследствии в партию «Народная воля». Терроризм был избран ею в качестве основного способа осуществления социальных преобразований, а главной его целью должны были стать представители государственного аппарата. Революционные теоретики доказывали, что волна покушений на высших правительственных чиновников достигнет двух целей: деморализует и, возможно, остановит правительственную машину, одновременно продемонстрировав населению уязвимость монархии. Однако раз начавшись, террор обрел инерцию, и его устроители вскоре забыли о первоначальных целях. Развитие криминальной ситуации в России в этот период впервые в истории продемонстрировало то, что в последующие десятилетия неоднократно будет повторено в ряде других стран, столкнувшихся с проблемой терроризма: всякая серия совершенных публично дерзких самоубийственных актов-покушений, взрывов бомб, самосожжений, резонансом отдается в некоторых людях и заражает их желанием повторить то же самое. В отличие от современного положения в рассматриваемый период терроризм в России с точки зрения мотивации носил преимущественно политический характер, а по составу участников может быть определен как интеллигентский.

Несмотря на отдельные факты (покушения на жизнь императора Александра II в 1866 и 1867 гг.) до конца 70-х годов указанного столетия многочисленные и крупномасштабные акты терроризма, имеющие большой общественный резонанс, в стране были неизвестны. В январе 1878 г. террористка В. Засулич выстрелом из револьвера тяжело ранила санктпетербургского градоначальника, 4 августа 1878 г. народник С.М. Кравчинский (Степняк) убил ударом ножа на одной из оживленных улиц Санкт-Петербурга шефа жандармов Мезенцова. Эти акции послужили началом волны массового терроризма продолжительностью три года. В августе 1879 г. на съезде в Воронеже в результате фактического раскола народнической политической партии «Земля и воля» возникает террористическая организация «Народная воля» во главе с исполнительным комитетом (ИК). В ее программе говорилось о том, что террористический аспект деятельности организации состоит в «уничтожении наиболее вредных лиц правительства». На этом же съезде был вынесен смертный приговор Александру II. Один из руководителей организации А. Желябов отметил, что террор не должен ограничиваться только единичной акцией против царя. По его мнению, необходима серия терактов против членов императорской фамилии и высших должностных лиц государства. Конечной целью должен был стать захват политической власти или, по крайней мере, формирование режима конституционной демократии. Она охватила пропагандой как интеллигентные, так и рабочие кружки по многим городам; проникла в военную сферу, где и образовала несколько офицерских организаций, оборудовала ряд типографий, и, направив свои главные силы, или так называемый Исполнительный Комитет, на непосредственную террористическую борьбу с Верховной властью, партия осуществила целый ряд выдающихся террористических актов и даже совершила 1 марта 1881 года цареубийство».

В деятельности «Народной воли» нашли отражение такие черты и особенности российского терроризма, как организованность, массовость, тактическая изощренность, профессионализм и прочее. По сути, она первой возвела терроризм в ранг ремесла, превратив его в нечто самодостаточное, и стала настоящей фабрикой по подготовке профессиональных террористов. Она стала прообразом многих террористических организаций ХХ века. В России только эсеры – прямые наследники и продолжатели дела «Народной воли» – смогли преодолеть по количественным и качественным параметрам результативность ее террористической деятельности, хотя и не осуществив акта цареубийства.

«После 1 марта 1881 г. отчасти по причине ареста и гибели большинства ее вождей, а также вследствие активных и весьма продуктивных контртеррористических мер властей «Народная воля» стала клониться к своему явному закату. А.И. Спиридович так описал этот период: «После убийства Александра II было создано Петербургское охранное отделение с чинами корпуса жандармов. Предупреждение покушения на жизнь Александра III в марте 1887 г. и арестом членов «Террористической фракции Народной Воли» (группа Александра Ульянова) c бомбами на пути предполагаемого проезда государя явилось блестящим актом деятельности корпуса в то время. Чины корпуса разгромили по всей России терроризовавшую прежнее правительство «Народную Волю» и, согласно высочайше утвержденному в августе 1881 г. «Положению об усиленной охране», приняли к исполнению новую обязанность – производство расследования без участия прокурорского надзора. Совокупностью энергично принятых мер достигнуто было успокоение».

Наследниками экстремистских традиций народовольцев стали члены сформировавшейся в 1901 г. партии социалистов-революционеров, террористическая деятельность которых постепенно приобрела не только черты организованности и массовости, но и профессионализма. Последнее выразилось в создании специального, тщательно законспирированного и действующего в автономном от руководящих партийных структур режиме подразделения – Боевой организации (БО). Ее деятельность обусловила наступление эпохи широкомасштабного терроризма в России (1905-1907 гг.). Кроме того, уже к концу 1901 г. террористическая деятельность начала приобретать черты определенной «специализации». В отдельную структурную единицу стали выделяться боевые отряды эсеров, которые занимались не только политическим терроризмом, но также терроризмом уголовным (в целях добывания средств на ведение террористической деятельности). Вся эта деятельность осуществлялась под контролем Боевой организации, у истоков которой вплоть до своего разоблачения в 1908 г. стоял известный провокатор, двойной агент Евно Азеф 36; 11. Боевые организации того времени располагали значительным вооружением и объемом взрывчатых веществ. Доставка вооружений и взрывных устройств тщательно продумывалась и осуществлялась с учетом всех мер предосторожности, в основном, из-за рубежа. Большое внимание уделялось подготовке специалистов по организации взрывов. Для этого приобретались необходимые вещества, а члены террористических групп посылались на учебу за границу. В своей борьбе террористы использовали самые совершенные на тот момент виды оружия и технических средств. Так, для подготовки покушения на министра внутренних дел В.К. Плеве даже планировалось приобрести автомобиль (в 1904 году автомобиль был примерно тем же, чем сейчас является космический корабль).

Начало ХХ столетия – период зарождения и формирования различных марксистских партий, в том числе и большевистской, которые также внесли весомую лепту в террор. Власти, однако, вначале довольно спокойно и даже снисходительно реагировали на появление нового левого политического движения. Нужно отметить, что акты терроризма со стороны большевистских боевиков, не брезговавших никакими средствами, были направлены на добывание материальных средств и потому носили чисто уголовный характер. «Правое направление политического терроризма в России было представлено так называемой «Черной сотней», под которой понимались различные экстремистские группы, существовавшие примерно между началом XX века и 1917 годом. Наиболее могущественной из них, вобравшей затем в себя все остальные черносотенные союзы, стал «Союз русского народа» (далее – СРН), официально легализовавшийся при поддержке властей в октябре 1905 года. В 1908 году вследствие интриг и внутренней борьбы из СРН выделился «Союз Михаила Архангела», принципы и нравы членов которого практически не отличались от царивших в СРН. Признанными вождями черносотенцев были доктор А.И. Дубровин и бессарабский помещик В.М. Пуришкевич. Следует обратить внимание на тот факт, что в СРН состояли некоторые представители духовенства, в том числе и высшего. Последнее было представлено в лице архиепископа Саратовского Гермогена и архиепископа Волынского Антония (Храповицкого)» 36;12. Идеологическая база этих организаций представляла собой своеобразную смесь из монархических, националистических, великодержавных, расистских, антилиберальных концепций и псевдоправославных идей. Социальная база «Черной сотни» была весьма пестрой, она вербовала своих сторонников в самых различных слоях российского общества – от рабочих до аристократии, широко были представлены люмпены и уголовники. Объединяли этих людей не только приверженность общей политической программе, но и особое мироощущение и специфические ценностные ориентации.

«Черная сотня» вошла в историю и без преувеличения получила мировую известность благодаря печально знаменитым еврейским погромам 1905 - 1906 годов, а слово «погром» при этом сделалось нарицательным. Однако погромы все-таки выходят за рамки традиционного понимания терроризма, их скорее можно квалифицировать как массовые беспорядки, сопряженные с большими человеческими жертвами, разрушениями и огромным материальным ущербом. Но черносотенцы не были чужды и индивидуальных форм террора, в частности, политического убийства, – ими были подготовлены и осуществлены покушения на ряд видных политических деятелей России. Жертвами правых экстремистов стали депутаты Государственной думы профессор Герценштейн, один из ведущих специалистов по аграрному вопросу в России, Иоллос и Караваев, причем убийство Герценштейна подготавливалось под непосредственным руководством самого Дубровина, в Екатеринославе ими был убит депутат Караев. В 1907 году черносотенцы заложили взрывное устройство в доме графа Витте с целью ликвидации последнего».

В целом в структуре российского терроризма черносотенные организации играли особую роль, с одной стороны они зачастую рассматривались властями как противовес левому терроризму, а с другой – сами использовали в своей практике аналогичные методы физического устранения противников. Очередная волна террора в России поднялась уже после октября 1917 г. «По своим масштабам эта волна превзошла всю предыдущую террористическую деятельность в России. Об этом свидетельствуют такие данные: «Только в июне 1918 г. контрреволюционеры расстреляли в 22 губерниях РСФСР 824 человека, в июле – 4141, в августе – 339, в сентябре – свыше 6 тысяч».