51 год назад произошла трагедия, унесшая жизнь свыше шестисот человек. Имя ее – линкор «Новороссийск». Нельзя не отнести эту трагедию к Чувашии.  В списке умерших числились уроженцы различных уголков республики. Но не только в  списках умерших числились чувашские ребята. Из уцелевших земляков, служивших на линкоре «Новороссийск», в живых сегодня остался Николай Воронков из города Шумерли.

Много слов было сказано им журналистам. О том, как все произошло, Николай Иванович подробно рассказал в документальном фильме, снятом журналистами канала НТВ.

А на прошедшей неделе Н.И.Воронков встретился с главой города Шумерля В.М.Садыргой. На этой встречи звучали слова благодарности в адрес Николая Ивановича, пожелания здоровья и благополучия. В.М.Садырга подробно остановился на вопросах военно-патриотического воспитания молодежи в городе и о повышении уровня жизни ветеранов войны и тружеников тыла.

Вновь вспоминались события того дня, 29 октября 1955 года. Глубокой раной Н.И.Воронкову  легла  на сердце гибель корабля и сослуживцев.

Памятную книгу о линкоре «Новороссийск» Николаю Ивановичу вручил председатель Чувашского регионального общероссийского движения поддержки флота Н.А.Васильев.

51 год назад произошла ужасная трагедия… Николай Иванович получил награду. В шумерлинском военкомате ему вручили орден Мужества.

Из воспоминаний Н.И.Воронкова.

—    В ту ночь мы спали на верхней палубе. Когда прозвучал сигнал тревоги, кинулись на свои боевые посты. Паники не было. Была служ­ба. И мы ее исполняли...

— Мой пост был в кормовой электроподстанции. Поступил приказ, и я включил помпу для откачки воды. И в это время ко­рабль опрокинулся. Незакреплен­ные листы посыпались вниз, на меня. От удара я, похоже, поте­рял сознание, но ненадолго. Очнувшись, услышал, что над голо­вою гудят моторы. Они продолжа­ли работать, из них текло машин­ное масло. Сообразил, что их сле­дует отключить, иначе все раз­несет вдребезги. Дотянулся до рубильника и вырубил энергоснаб­жение. Сразу стало тихо и темно, как в могиле. Никого рядом. Жут­ко. Стал кричать. Вскоре послы­шались голоса. Собралось семеро. — Стали думать, как быть даль­ше, — продолжил моряк. — Пер­вая мысль — поднырнуть под ко­рабль, проплыть под палубой, вынырнуть и позвать на помощь. Меня это не страшило. Бывало, Суру переплывал без отдыха туда и обратно. Только идея оказалась из области фантазий. Тут вспом­нили о трубе, которая вела к дни­щу корабля. Годы, проведенные на «Новороссийске», не прошли да­ром. Но труба трубой, а в нее еще следовало попасть. Она была прочно задраена. Нужны инстру­менты. Наощупь разыскали зуби­ло и молоток. И в полной темноте начали отворачивать гайки. Мед­ленно, но дело пошло. Полезли наверх к килю линкора. В трубе — воздух, значит жить будем. Вот и конец пути. Разместились кто на чем. В спину неумолимо подпира­ла вода. Не знали, что «Новорос­сийск» довольно быстро погружа­ется в донный ил...

Представьте себе: тьма, груп­па людей и непомерно растянув­шееся время. И вода. Тут Ворон­ков запел популярную матрос­скую песню — «Варяг». Он не пред­полагал, что на берегу будут слышны их голоса.

Ненадолго до катастрофы был изобретен прибор, позволяющий прослушивать происходящее внутри судна. И здесь, в Севасто­польской бухте, он прошел пер­вое испытание. То, что было внут­ри «Новороссийска», транслиро­валось наверх. Громкость была на­столько велика, что пение услы­шали столпившиеся на берегу севастопольцы.

И тогда стали простукивать днище корабля. Моряки отозва­лись. Через какое-то время над их головами загорелась полоса рас­каленного металла. Днище выре­зали, и через него один за другим стали появляться матросы. Послед­ним был Николай Воронков.

 На снимке линкор "Новороссийск"

О гибели линкора