На конкурс: номинация «История в лицах: 95 известных имён»

Так метко подписал череду фотоснимков в семейном фотоальбоме о своем друге и соратнике, легендарном шумерлинском хирурге Петре Евгеньевиче Кулакове внештатный корреспондент газет «Вперёд» и «Советская Чувашия» Борис Першин.

Когда в мои руки  попали бесценные авторские фотоработы Бориса Николаевича, мне, чтобы разузнать о героях, пришлось изрядно потрудиться – рыться в архивах, музеях и перелистать множество старых подшивок районной газеты. Увы! К тому времени автора снимков уже не стало.

Собралось столько опубликованного материала о П.Е. Кулакове, что у меня в голове прочно засела мысль о безвозвратном течении жизни, появилось желание пробудить в шумерлинцах желание  остановить бег времени. Ведь каждая  сохраненная от суетливой житейской небрежности фотография – это стоп-кадр истории семьи, города, народа, страны.

Считаю, не лишним будет ознакомить читателей газеты с некоторыми запечатленными сюжетами  из яркой жизни талантливого врача П.Е. Кулакова:

«Будет жить!»  и «Операция»  (так они названы автором).

На фотографиях запечатлен ежедневный рутинный труд, вся жизнь главного врача. Да, он – Главный, он отвечает за жизнь человека на операционном столе. Он – в напряжении, и все его коллеги – в ожидании чуда. Да, тонкая нить надежды между жизнью и смертью в любую секунду может оборваться… И, наконец, облегченный выдох и долгожданное «Будет жить!».

Чтобы молодому поколению шумерлинцев полнее представить, каким «глыбой хирургической медицины  земли шумерлинской» был П.Е. Кулаков, приведу некоторые случаи из его врачебной практики из статьи Е. Гусева «Часовые здоровья» (в сокращении).

«Едва автомашина поравнялась с ватагой мальчишек, они кинулись к ней, чтобы зацепиться за борт. Дальше маленький Серёжа ничего не помнит. Только где-то в сознании сохранились заплаканные глаза матери и голос отца: «Разве играют так?».

В знойный июльский полдень мальчишку доставили в хирургическое отделение райбольницы.

- М-да! - произнёс хирург Кулаков, увидев раздавленные надвое ноги сорванца.

- Ампутация! – сказал кто-то из врачей.

- Ноги не пришить - говорившему согласно кивнул и гл. врач Кафтанников. А Пётр Евгеньевич, немало ампутировавший и оперировавший во время Великой Отечественной войны раненых солдат, представил себе мальчонку на скрипучих костылях, на протезах.

Он, обернувшись к ассистенту Валерию Владимировичу Руссову, сказал:

- Рискнём, коллега, ампутацию мы всегда успеем. Волков бояться – в лес не ходить.

Тот согласно кивнул… Началась сложнейшая в истории шумерлинской больницы операция… Часы неумолимо  выстукивали время, а операции не видно конца. Тишина… Только изредка мягко нарушали её инструменты в руках хирурга. Наконец, нержавеющей проволокой ему удалось затянуть переломленную кость. Уже через полчаса он сказал Редневой:

- Штопай, Вера Степановна!

Только теперь Петр Евгеньевич понял: устал здорово. Хотелось на диван, сбавить нервное напряжение. Да некогда, на очереди – новая операция. Проходя по коридору, к нему подошла мама Серёжи Соколова. Её глаза спрашивали, умоляли, ждали. В них было столько грусти, столько печали, что Кулаков заспешил с ответом:

- Спортсменом будет, бегуном. Точно!

- Спасибо, доктор!

(От автора: очень хотелось бы узнать о дальнейшей судьбе Сергея Соколова).

Другой случай. Из Кудеихи привезли тяжелобольного тринадцатилетнего Колю Никитина с подозрением на язву желудка. Гнойник прорвался. Жизнь паренька может спасти только срочная операция. Медлить нельзя ни минуты. И снова в руках Кулакова скальпель.

…Коля открыл глаза, взглянул на хирурга, сестер и догадался: он в больнице.

- Теперь только поправляйся,- улыбнулась ему операционная сестра Рита Филипповна. – Зашили тебе дыру в желудке.

- Жизнь спасли. А болезнь вот осталась,- сказал после Руссову Пётр Евгеньевич. – Мальчику надо пластику желудка делать.

- Вы сможете это…

- Вот что руки связывает, - потряс Кулаков листки циркуляров.

Через три месяца Колю Никитина снова доставили в операционную. За это время он успел побывать в Казани, Чебоксарах, Горьком. Но лечение не дало положительных результатов. Нужно вмешательство хирурга.

- Рискнём? – сказал Кулаков Руссову. – Во имя жизни!

Всюду есть люди, шагающие впереди, идущие первыми. Им труднее прокладывать дорогу. К таким следует отнести и Петра Евгеньевича с хирургом Руссовым. Они впервые в Чувашии применили в своей практике пластику желудка. Простым языком – это удаление болезненной части желудка. Вместо неё ставится отрезок кишки.

Вздор, фантастика? Нет, реальность. И делается такая операция не где-то, а у нас в Шумерле. Сорок две операции провели Кулаков с Руссовым, сорок два человека поставлены в строй кипучей жизни». (От авт.: просто невероятно, и это в начале 60-х годов!).

Вот что писали ему бывшие пациенты и восторженные земляки из разных уголков Советского Союза: «Дорогой Пётр Евгеньевич! Вы мне вернули жизнь. Вы мой отец. Не могу выразить всю радость, которой я живу. Спасибо! Коля Никитин»,  «Я рада за Петра Евгеньевича, что он достиг высокого мастерства в хирургии. У нас в Свердловске еще не делают пластику желудка. Направляют больных в Москву. Из газеты «Вперёд» я узнала, что её успешно проводит П. Кулаков, и не где-нибудь, а в Шумерле. Новых успехов Вам, Пётр Евгеньевич! Медсестра городской больницы Людмила Зименкова».

При встрече люди желают друг другу доброго здоровья. Как говорится в народе, было бы здоровье – остальное будет! А на его страже стояли и стоят люди в белых халатах, и поэтому они, как святые, так почитаемы в народе.

Предлагаю в будущем вновь создаваемую улицу города назвать именем П.Е. Кулакова, чтобы увековечить имя заслуженного человека.